Общая характеристика виктимности

Понимая ”отрыв от родовой сущности” отклонением от нормального поведения, можно согласиться с Б.С. Братусем. По его мнению, смысловыми условиями и критериями аномального развития (и, наверное, в значительной мере отклоняющегося поведения) следует считать: ”отношение к человеку как к средству, как к конечной, заранее определимой вещи (центральное системообразующее отношение); эгоцентризм и неспособность к самоотдаче и любви; причинно обусловленный, подчиняющийся внешним обстоятельствам характер жизнедеятельности; отсутствие или слабую выраженность потребности в позитивной свободе; неспособность к свободному волепроявлению, самопроектированию своего будущего; неверие в свои возможности; отсутствие или крайне слабую внутреннюю ответственность перед собой и другими, прошлыми и будущими поколениями; отсутствие стремления к обретению сквозного общего смысла своей жизни” [6, 51].

В этой связи виктимность как способность субъекта становиться жертвой социально-опасного проявления и выступает в ее общетеоретическом понимании как явление социальное (статусные характеристики ролевых жертв и поведенческие отклонения от норм безопасности), психическое (патологическая виктимность, страх перед преступностью и иными аномалиями) и моральное (интериоризация виктимогенных норм, правил поведения виктимной и преступной субкультуры, самоопределение себя как жертвы).

Виктимность, как и любой иной вид девиаций, определяется соотношением демографических и социально-ролевых факторов, ориентирующих индивида (социальную группу) на удовлетворение определенных потребностей безопасного поведения с заданными обществом возможностями их удовлетворения, равно как и иными общими политическими, социальными и экономическими условиями жизнедеятельности общества.

Индивидуальная виктимность понимается как отклонение от норм безопасного поведения, от процесса самосохранения человека (общности) детерминируется также антагонизмом между уровнями признания (социальный аспект), возможностей (психический аспект) и притязаний (моральный аспект).

Таким образом, теоретически весьма привлекательной выглядит высказанная В.П. Коноваловым идея о том, что понятие виктимности как свойства отклоняющейся от норм безопасности активности личности, приводящего к повышенной уязвимости, доступности и привлекательности жертвы социально опасного проявления, зиждется на определении безопасного поведения, на определении ”виктимологической” нормы.

Провоцирующее поведение хулигана, виктимные перцепции и страхи правопослушного населения, ритуальная виктимность социальной общности — есть ни что иное, как отклонения от общечеловеческой системы ценностей, признающей безопасность и свободное развитие личности основным условием формирования нормального общества.

Выше мы характеризовали виктимность как отклонение от норм безопасного поведения, реализующееся в совокупности социальных, психических и моральных проявлений. Упор на поведенческую характеристику виктимности уже встречался в отечественной криминологии. Так, Г.В. Антонов-Романовский и А.А. Лютов еще в начале 80-х годов предприняли попытку определить виктимность поведения через описание социальной ситуации, в которой лицо своими действиями подвергает себя опасности стать жертвой преступления [Антонов-Романовский Г.В., Лютов А.А. Виктимность и нравственность, 40].

Подводя итоги сказанному, отметим, что одно лишь поведение в процессе совершения преступления не может служить классификационным критерием определения видов и характеристик виктимности. Личность человека — сложное образование, не сводимое исключительно к единовременным проявлениям социальной активности. В основе подобных классификаций должна лежать деятельность личности, ее социальные роли, психический и энергетический потенциал.

Полезные статьи: